– Врата – долина. Шагаем.

После перехода девочка притихла, уцепившись за руку Ильи, но настороженности хватило ненадолго. Портальный камень я установил на небольшой скале, возвышавшейся над речной долиной, ниже по которой и находился город, сейчас, в начале-то лета, здесь все цвело, благоухало и манило. Проверив, чтобы оба ребенка надели браслеты с невидимостью и полетом, я отпустил их резвиться, время от времени проверяя сканированием, не слишком ли далеко забрели. До восстановления врат оставалось пять часов, в город я сунусь не раньше чем пройдет половина этого срока. К тому же надо было узнать получше эти места, вокруг своего хутора я знал все, каждый куст проверил на десяток лет назад, и с этими местами намеревался поступить так же. Север среднего Запада, как бы странно ни звучало. Канадская граница не в десяти минутах бега, но за день добраться можно и бегом, особенно если «полет» наколдовать. Мысль о жизни в Канаде я обдумал и отбросил. Почему-то постоянно вертелось в голове давнее воспоминание, что канадские индейцы, дескать, никогда не объявляли об окончании войны с бледнолицыми. Так это или нет, я не помнил, но нужны мне эти переживания?

Примерно через час дети наконец устали прыгать со скал и бегать по деревьям, пугая птиц, я расстелил одеяло и устроил небольшой пикник, попутно объясняя, что будет дальше:

– Илья, объясни Даре и сам запомни – у нас тут друзей нет, но, возможно, есть будущие союзники. Так что ничего не ломаем, никого не убиваем, тихо ходим по городу, развлекаемся. Ты не устал бегать?

– Нет!

Дара тоже была воплощенной бодростью и интересом. Ну вот и ладненько.

– Тогда сегодня просто смотрим на людей.

– А почему на море не пошли?

– Там зима сейчас в разгаре, ветрище из пустыни и народ в городе по домам сидит.

Он кивнул и начал ухаживать за девочкой. К моему огромному удивлению, новые обязанности мальчишку ничуть не тяготили, оставалось только гадать, воспитание это такое или природная склонность к заботе о младших.

На подходе к городу я понял, что меня дергают за штанину. Девочка зачарованно уставилась на большой плакат. На нем смутно знакомый персонаж из мультфильма летел в небесах на черном драконе. Подхватив девочку на руки (тяжелая, однако), я подошел к афише, вспоминая все, что сумел за неделю изучить из проклятого языколомного «франсе».

– Вуле ву фильмс?

Она активно закивала. Ну, для того я их сюда и вел, да?

– Илья, объясни, что тут все на английском.

Доводы рассудка девичье сердце, очарованное рисованным драконом, не слышало.

– Ну хорошо, пошли. Илья, браслеты снимите, но далеко их не убирай, чуть что, сразу надевай обратно. Себе первому, потом Даре.

Он кивнул, раскладывая артефакты по карманам.

Городок хоть и маленький, но все равно довольно длинный. Навигатору он был знаком, даже кинотеатр с афиши нашелся на карте, так что спустя минут двадцать искомое я обнаружил: обычное, ничуть не пафосное здание со стойками афиш у входа. Внутри три подростка в веселенькой форме продавали билеты, попкорн, газировку и шоколад. Достав из рюкзака переводчик, настучал просьбу, и девочка лет шестнадцати охотно согласилась отвести Дару в туалет, пока мы выясняли курс драгметаллов по отношению к банкнотам Банка Объединенной Каролины. Красивые бумажки, надо сказать, колоритные. Рядом на стенке висел обменный курс остальных штатов, и на нем разных долларов было штук десять. Как-то это мимо меня прошло при всех этих прыжках, уж казалось бы, так внимательно наблюдал, а у них тут, оказывается, вовсе уже не Америка, а какие-то совсем другие страны.

Причем все тихо, никаких активных боевых действий, никакого препятствия сепаратизму. Впрочем, может быть, этот слон просто не кидается в глаза. Живут тут ярко, улыбчиво, вон даже киношка, как в старые времена. И еда свободно, без карточек, и нищих не видно. Хотя, если подумать, и в Гнединске тоже все более-менее. Если люди живы, то они как-то да наладят свой быт, мало кому понравится жить в развалинах, кутаясь в лохмотья. Кто знает, улыбались бы эти милые ребята пришедшему просить милостыню? Хотя…

Зал был почти пустой, хотя на афишах и значилось вчерашнее число и крупное – «Премьера!».

Кроме нас человек пять, я выбрал места подальше от всех, чтобы Илья, как-то понимавший английский, мог объяснять происходящее на экране девочке. Впрочем, драконы летали, 3D-пламя летело в лицо с готовностью визжащим детям (визжала Дара, Илья солидно молчал и только вжимался в кресло), попкорн медленно таял. Я, пару раз проверив округу, расслабился и просто дремал. Вот если бы боевичок, а мультики пусть детей радуют.

На выходе девушки помахали Даре руками, прощаясь, та ответила что-то по-французски и тоже помахала. Идиллия.

– Доволен?

Илья кивнул.

– Ага. И Дарке нравится!

– Вижу. Предложения по дальнейшей программе есть?

– А у нас денег много с собой?

– Приглядел что-то полезное?

– Там магазин, новая игра на витрине!

Смутно я припомнил что-то, проходили по пути в кино.

– Это вроде для приставки, так?

– Там и приставку можно купить, наверное?

– У нас их так просто не продают, думаешь, тут не так? Но зайти посмотреть стоит, пожалуй?

– Конечно! Приставки для игр лучше компьютеров! Давайте возьмем, тут же игры новые, я таких и не видел, возьмем, а?

Глаза у обычно спокойного и невозмутимого мальчишки горели. Не выдержав, я сделал ехидное выражение лица и процедил:

– Любишь приставки? Ш-школота!

Илья тут же изобразил глубочайшее возмущение и возразил:

– Коллежота! Элитная!

– Ну, давай посмотрим, что тут есть.

Можно говорить о вреде игр долго, но то, что они дают пару часов отдыха от тех, кто в них играет, – научный факт. Дети мне достались замечательные, тем не менее такой шанс упускать не стоит… Стоявший за прилавком темнокожий продавец немного говорил по-французски, так что Илья, выяснив, что продажа свободная, тут же начал собирать немаленький заказ, Дара ему активно мешала, а я, уточнив, что монеты и тут принимают наравне с бумажками, доверил выбор приставки мальчишке, а сам приценился к плейстейшенам. Пойдут как подарки родне и в Гнединск отнесу пару новых игр. Пока я развлекался, вертя в руках игрушку, продавец куда-то ненадолго отлучился, принес Даре розовенькую коробочку с играми «Фор литл бьютифул герлз» и снова начал убеждать в чем-то Илью.

Я уже переходил к третьей модели, когда за спиной кто-то громко спросил:

– Мистер?

Резко обернувшись на хриплый голос, я обнаружил двух людей в форме – мужчину лет сорока, седого, с длинными ковбойскими усами, и брюнетистую полную женщину, как-то слишком пристально глядевших на меня.

«Где я».

Так.

– Илья, браслеты!

Отложив игрушку, я, старательно не глядя им в глаза, начал подбирать слова:

– Сори, ай нот спик инглиш. Кен ай – черт, как будет «взять»?! – тейк транслейтор?

Мужчина кивнул, а его напарница, мигнув, вдруг оказалась рядом с Дарой, привычно ловко подхватила ее на руки и «отмигнула» обратно к двери, за спину седоусого, что-то ласково заговорив.

– Замри!

Женщину по инерции наклонило назад и, все так же прижимая девочку, она уперлась затылком в стену.

Мужчина дернул из кобуры пистолет слишком быстро, я не успевал, но тут он вдруг со всего маху подпрыгнул, ударился головой о потолок, проломил подвесные панели и с грохотом рухнул вниз, выронив оружие. Тут же взлетел вверх опять, по пути задев один из стеллажей и опрокинув его.

Под грохот разлетающегося стекла и падающих боксов с играми я еще раз просканировал округу.

А народец-то сюда подтягивается. Тихо, по стеночкам, но несколько человек приближаются. Значит, эти люди здесь не чужие, их тут уважают и их работе стараются помочь. Барахтающийся под потолком человек что-то начал говорить, Илья тут же его выронил, подхватил у самого пола, подбросил. Негр-продавец лежал, закрыв руками голову, за прилавком. Учитывая, что тот был стеклянным, выглядело это глупо.